Но, впервые с тобой познакомившись, мы, знавшие об афганах лишь понаслышке и видевшие их только на выставках, были просто очарованы твоими длиннющими ресницами, мудрыми шоколадными глазами, интеллигентностью и удивительной деликатностью.
 Тебя даже нельзя   назвать собакой - настолько ты была инородной,
инопланетной какой-то. Одни твои потрясающие глазищи, даже не глазищи, а очи,  чего стоят.
Ты никогда не играла в собачьи игры, на прогулке не отходила от нас ни на
шаг, да и вообще не любила гулять, зато обожала ездить в машине и страшно
обижалась, если не было возможности поехать вместе, при этом всегда
точно зная, когда можно настаивать на своих правах,  а когда это бесполезно.
А каких трудов стоило уговорить тебя выйти на улицу в дождь?  Как брезгливо
ты трясла лапой, наступив в лужу? А как ты, не евшая ничего, кроме мяса (и это
после уличных скитаний) считала своим долгом обязательно съесть у кота
"Вискас",  хоть и давясь при этом?

А помнишь,как мы спали с тобой обнявшись? И как чудесно было, когда мы, разложив диван смотрели кино или читали, а ты лежала между нами в своей любимой позе - на спине,разметав лапы разные стороны.
Это были мгновения , наполненные ощущением абсолютного уюта и покоя.

  Ты была лукавой,кокетливой и страшно ласковой девочкой, но в то же время
какой-то недосягаемой и некоторый кусочек твоей души всегда был для нас
закрыт. Мы уже никогда не узнаем, кому он принадлежал. И уже никогда не
поцелуем тебя в чудесный кожаный нос. Как жаль...
 На протяжении шести коротких лет ты дарила нам радость,заставляла
изумляться и восхищаться собой,учила нежности, терпению и добру. И как жаль,что может быть мы не всегда делали для тебя то, что могли бы сделать, а теперь этого уже не исправить.

Прости нас, девочка.