|
Марьяна 15.05.2005 - 06.03.2007 |
| Я пишу это примерно через
2 недели после ее смерти. Я еще ни о ком не писала через такой
маленький промежуток времени. Но зачем тянуть? Я должна рассказать о
Ней. Она была ангелом. В июне 2005 года я пришла в зоомагазин за своей последней свинкой. Я уже знала, что Ее зовут Марьяна. Попросила показать черно-белых, но они все оказались мальчиками.В другой клетке, очень маленькой, рассчитанной на хомячка, сидели 2 свинки - розеточная и короткошерстная. Розеточную мне нельзя было, не разрешали с длинной шерстью. Взяла короткошерстную. Принесла домой. Зои приняла Ее не сразу, сначала гоняла. Они вроде бы обе короткошерстные, но у Зои шерстка была гладкая и жесткая. А у Марьяшки хоть и не длинная, но мягкая, почти как у шелти. Три цвета. Попа светло-рыжая, как апельсин, тело от попы до шеи белое. Голова цвета "агути" с белой полоской от носа. Глаза с чёрной обводкой, из-за этого они казались больше по сравнению с Зоиными. Голубые глаза. Марьяша так радовалась простору клетки после зоомагазина. Зои полюбила Ее. Потом Зои болела. Я иногда сажала Марьяшу к Ней в коробку, надеялась что станет лучше. Помню, Марьяша поставила Зойке ручки на холку, а Зайка даже не отреагировала, так Ей было плохо. После Ее смерти Марьяша осталась одна в клетке. Она еще долго жила. Я надеюсь, Она жила хорошо. Я старалась делать для этого все. Она была очень веселая, любила играть. Когда я открывала боковую дверь клетки, Марьяшунька высовывалась в поисках еды. Она любила морковку и яблоки. Я теперь не могу смотреть на них, и не только. Каждый раз, когда вижу какие-нибудь ее вещи, а их осталось много...then something in me always cries, then something in me always dies... Вряд ли можно было назвать Ее больной. Она свободно двигалась, ела, пила. Никаких, вроде бы, оснований. Но 2 дня перед Ее смертью я предчувствовала. Как всегда. Что это было? Наверно, инфаркт какой-нибудь. Утром во вторник, 6 марта, я проснулась от Ее движения в клетке, шороха, звуков, которые последние несколько лет успокаивали меня и наполняли радостью. Я никогда не услышу их на земле. Но тогда, тогда я успокоилась, решив, что перепутала предчувствие со страхом, так уже было, и Она жила. Стала собираться в школу. Повинуясь порыву, еще раз подошла к клетке чтобы убедиться что все хорошо. Она ушла в домик. Было тихо. Я отрезала яблочка, зеленого, и попыталась ее выманить. Ни звука. Я сняла решетку, убрала домик. Она лежала, вытянувшись, задними ногами к стене. Глаза были широко открыты. Последнее время Ее дыхание было учащенным, а теперь Она не дышала. Она ушла. Я не знаю, где Ее похоронили родители. Пожалуй, и не хочу знать. Так же, как других свинок. Это ничего не изменит. Я знаю, где Она теперь, Она, не ее мертвое тело, я знаю где все ушедшие от нас звери, и это единственное утешение, которое мне осталось. Моя любовь, Ты навсегда теперь со мной! Ольга Коровкина. |